Новости – Общество
Общество
Спасти «Бродячую рыбу»
Артём Каллас. Фото: Екатерина Жмырова / «Русская планета»
Предприниматель Артем Каллас о том, можно ли объединить бизнес с творчеством, попытке централизованно продавать хэнд-мэйд и создать в Тамбове аналог питерского арт-кафе Серебряного века
24 марта, 2015 18:59
14 мин
В мае 2011 года в Тамбове открылся первый и единственный на тот момент магазин хэнд-мэйда «Бродячая рыба». Это место почти сразу стало культовым у творческой молодежи. «Рыба» не только объединила около 200 авторов, которые теперь могли продавать свои работы в официальном стационарном магазине, но и стала творческой площадкой для местных музыкантов, художников и литераторов. Около года назад «Бродячая рыба» осталась без помещения и оказалась под угрозой закрытия. Один из авторов проекта Артем Каллас рассказал РП о том, как все это время пытается спасти «Бродячую рыбу» и есть ли у нее шанс выжить.
– Артем, расскажите о предыстории: как появился проект «Бродячая рыба» и почему вы решили заняться именно хэнд мэйдом?
– Сначала мы располагались в самом центре на улице Коммунальной в очень интересном здании чуть ли ни первой кирпичной застройки города. До всей этой истории там базировался секонд-хэнд одной нашей знакомой. Она отдала нам помещение в аренду по низкой цене. Ключевую роль тогда играли моя мама и сестра. То есть это семейное дело. Мама — керамист: преподает во второй художественной школе на отделении керамики, пишет диссертацию по тамбовской керамической игрушке. А сестра шила авторских кукол. Но хэнд-мэйд был не главным и не единственным направлением. Было желание объединить не только тех, кто делает что-то своими руками, а вообще всю околотворческую тусовку. Так оно в принципе и получилось.
– Были ли подобные проекты в Тамбове до вас?
– В 2010 году в северной части города открылось первое арт-кафе «Акварель». И там все творческие люди начали знакомиться — проходили поэтические и музыкальные вечера, всякие мероприятия. У нас был самиздатовский журнал, который назывался «Самый левый», он переходил из рук в руки, как в советские годы. Писали о том, что происходит в этой творческой тусовке. Но эта «Акварель» с приставкой «арт» просуществовала очень недолго. Осталось просто кафе. А вот магазинов хэнд-мэйд до нас, насколько я знаю, вообще в городе не было.
– И как вы перетянули всю эту творческую тусовку к себе?
– Как-то само собой так вышло. Основной принцип — сарафанное радио, конечно. Весть быстро разносится. Ну и интернет, конечно, соцсети. Группа ВКонтакте быстро развивалась. Примерно за полтора года набралось три с лишним тысячи подписчиков. А вот дальше уже как-то развития не было. Приблизительно с этого момента и пошел какой-то спад.
– Вы брали на продажу любые вещи, которые горожане делают своими руками, или какие-то ограничения все-таки были?
– По жанрам, скажем так, ограничений не было: чем вещь интересней, тем лучше. А по качеству, естественно, были. Хотелось брать что-то интересное, уникальное. Но далеко не все, что нам приносили, этим критериям соответствовало. И это было для меня большой проблемой. Людям, которые пришли делиться своим творчеством, сказать «нет» очень сложно. Это, конечно, закаляло. Но у меня до сих пор далеко не всегда получается говорить «нет».
Фото: Екатерина Жмырова / «Русская планета»
– Насколько я знаю, с вами сотрудничали около 200 авторов.
– Да, постепенно мы объединили около 200 человек, но это обобщенное число. Это все авторы, которые у нас были за всю историю: и постоянные, и те, кто приходил один раз, и больше я их не видел.
– Вы делили авторов на какие-то категории?
– Конечно. Но вообще к нам приходили очень разные люди. И школьники, в основном школьницы — ученицы старших классов и студентки, которые плетут феньки, висюльки всякие, бусы, шьют что-то. И преклонного возраста люди были, бабушки приходили.
– А как бабушки о вас узнавали, они же не сидят «ВКонтакте»?
– Через дочек, внучек, подруг снохи или деверя. На старшее поколение ведь тоже хлынул этот поток информации из интернета. Бабушки что-то вязали, шили, приносили кукол-тильд по выкройкам из интернета.
– Когда не было в городе официального магазина, где авторы продавали эти вещи ручной работы?
– Через паблики в социальных сетях, через знакомых.
Фото: Екатерина Жмырова / «Русская планета»
– А кто ваши покупатели, кто в Тамбове готов платить деньги за хэнд-мэйд?
– В основном, конечно, молодежь. «Бродячая рыба» ведь стала своего рода брендом. Люди приходили к нам за подарками на дни рождения, Новый год, для оформления интерьера что-то покупали.
– Насколько я знаю, в больших городах цены на хэнд-мэйд просто космические и желающих приобрести что-то эксклюзивное немало. А как с этим в провинции?
– У нас ценовая политика была такая: мы сами не можем оценить авторскую вещь. Цену на свое произведение может назначить только сам автор. У нас была только фиксированная наценка в 30%. Тут все было совершенно прозрачно. Если, например, браслет стоит 100 рублей, мы продаем его за 130 и по факту продажи отдаем автору его 100 рублей. Но сейчас я понимаю, что эта система была далеко не совершенна, потому что денег потом катастрофически не хватало — наценки этой. В основном магазин был убыточным.
– Но вы все равно продолжали этим заниматься. Зачем?
– Интересный вопрос. Я до сих пор не могу на него ответить. Первые несколько месяцев был ажиотаж. Появилось что-то новое и, естественно, люди начали ходить. Опыта в ведении подобных дел у нас на тот момент не было вообще. Как-то оно само шло и шло нормально. Потом сезон сменился, ажиотаж спал.
– Но вы говорите, что прежде всего это должна была быть творческая площадка, а потом уже магазин?
– Именно. Что касается творческих проектов, тут все как раз получалось так, как было задумано. Выступали музыканты, проходили литературные вечера, лектории. И мне кажется, это было очень интересно и нужно для города. Но на мероприятиях мы не зарабатывали. Наоборот — вкладывались в них. Практически на каждом мероприятии у нас хотя бы какие-то символические угощения всегда были бесплатными. К нам, кстати, очень любили приводить приезжих гостей. Потому что место интересное.
– Вы стали туристическим объектом?
– Нам очень этого хотелось, во всяком случае. Это не так часто, но случалось.
– Тем более, что конкурентов у «Бродячей рыбы» в Тамбове не было.
– Ну почему? Был магазин совсем недалеко от нас на улице Носовской. С похожим названием, кстати, «Туманный еж». Но они очень недолго просуществовали. Открылись буквально в двух шагах от нас, и те же самые авторы делали для них то же самое. По идее конкуренция была, но по факту делить-то было нечего. И публика, по большому счету, не делилась, никто ничего ни у кого не отбирал. Но тогда и у нас уже дела не очень хорошо шли, а если открывать то же самое, да еще и рядом, дела пойдут плохо вдвойне.
– Вы как-то для себя объясняете, почему оказалось так непросто бизнес с творчеством объединить?
– Думаю, конечно, об этом, но тут не угадаешь. Не знаю, как можно спрогнозировать такие вещи. Это же некоммерческий проект. Здесь нельзя все загнать в какие-то таблицы, сводки, построить графики и все высчитать. Проект строился именно на творческом начале. Но я не могу заранее знать, принесут нам очень крутые авторы очень крутые вещи или принесут барахло, которое ни мне, никому не понравится. Авторы ведь тоже очень разные и среди них попадаются не очень добросовестные люди.
Фото: Екатерина Жмырова / «Русская планета»
– Расскажите, почему «Бродячей рыбе» пришлось переехать из центра города?
– Тут интересная история получилась. Просуществовали мы на Коммунальной около двух лет и решили сделать ремонт: помещение выглядело аутентично, но было аварийным. И вот начали мы делать ремонт, который в итоге привел к небольшому скандалу с хозяином этого помещения, хотя все было оговорено. Нам пришлось съехать и спешно искать новое помещение. Мы переехали на Первомайскую площадь. Там был интересный зал с большим панорамным окном. Но переезд, естественно, на продажах положительно не сказался. Дальше от центра, не очень проходное место. Часть нашей публики продолжала ходить, даже немножко новой появилось. Но просуществовали мы там меньше года.
– То есть около года назад вы остались без помещения?
– Мы съехали в мае, как раз перед Днем рождения «Рыбы». Раньше мы всегда праздновали его у нас во дворике перед магазином. А тут мы без дворика, без помещения, вообще без ничего остались. Провели День рождения на полянке в Парке дружбы. Там я и объявил, что «Бродячая рыба» осталась без магазина, и что я перевез все вещи на съемную квартиру. Поначалу мы собирались там проводить какие-то мероприятия, приглашать авторов, «квартирники» устраивать, но так и не сложилось. Весь летний сезон мы мотались с нашим хэнд-мэйдом по фестивалям-ярмаркам. Съездили на фестиваль «Троица» в городе Электроугли, оттуда поехали в Москву, потом в Тверь на фестиваль «Ротонда». Даже небольшие дивиденды с этой поездки получили — «отбилась» дорога и кое-что мы заработали. Потом летний сезон закончился, я продолжал снимать эту квартиру, думал, что вот-вот сейчас что-нибудь подвернется, закрутится. Но заново завести проект всегда сложнее. Хэнд-мэйд — это же не предметы первой необходимости, очень специфическая все же вещь. Но основная проблема для предпринимателя — аренда. Если у тебя есть какой-то проект и под него требуется помещение в проходном месте, тебе нужно отдавать сумасшедшие деньги. А чтобы окупаться, надо либо вкладывать много собственных средств, либо быть жлобом.
– Вы пробовали искать господдержку, подавать документы на областные гранты? Для молодых предпринимателей, например.
– Пробовал три или четыре раза — ходил, писал. На грант под творческие проекты подавал, на грант для предпринимателей до 30 лет. Но «Бродячую рыбу» постоянно отбраковывали. Я всю эту историю вспоминаю с ужасом — когда первый раз искал эти нужные кабинеты, министерства, замначальника отдела по каким-то там вопросам... Бесконечные коридоры, кабинеты. Рано или поздно находишь нужный, долго объясняешь, что тебе надо, но в конце концов это просто трата нервов.
– И вы перестали снимать ту квартиру?
– До этого Нового года я ее снимал. А потом перевез все к себе домой. И жил среди всех этих вещей. Просыпаешься утром, спотыкаешься о чемодан, задеваешь картину, на тебя падает кукла. Зато как в музее. А потом в порыве какого-то отчаяния начал я все это отдавать назад авторам. И почти все очень сожалели, что «Бродячей рыбы» больше не будет, что было интересно и здорово. И написал я в интернете призыв о том, что готов поделиться этим проектом, отдать его любому желающему на условиях сохранения названия и традиций. Просто чтобы проект жил.
– Отдать или продать?
– Что тут продавать? Вещи мне не принадлежат. Все говорят: «Что же ты бренд “Бродячая рыба” не продал?» Но я не представляю, как это сделать. И вот через несколько дней после этого призыва мне поступило несколько предложений от разных людей. В том числе от хозяина арт-кафе «ДК» Влада. Он сказал, что можно все это здесь разместить. И даже обсуждалась возможность переименования арт-кафе «ДК» в «Бродячую рыбу».
– Простите за дурацкий вопрос, но не жалко отдавать проект, в который вложено столько сил, времени и нервов?
– Конечно жалко. Но, на мой взгляд, пока это единственный способ сделать так, чтобы проект продолжал существовать. По большому счету, я с этого денег не имел. Как ни крути, проект некоммерческий. Хотя... Это не совсем так. Можно было, конечно, на этом и денег заработать.
– Если быть жлобом?
– Я думаю, что так. Увеличивать наценки, устроить рекламную кампанию. Если честно, я всего этого не умею и не хочу, чтобы так было. Это был просто такой очень большой междусобойчик. Не для заработка. Чтобы зарабатывать, есть масса других способов. Я просто хочу, чтобы это место оставалось доброжелательным. Именно этого сейчас в Тамбове не хватает, как мне кажется. Потому что везде, где доброжелательно и уютно, тебя поджидает ценник. А я так не хочу. Продажа хэнд-мэйда — это фон, то, что создает уютный интерьер, поддерживает финансово. Но основная деятельность — она все равно культурно-просветительская что ли. Мы устраивали лекции, мастер-классы, концерты. Очень крутые штуки делали. И вот это было для меня самым интересным.
– Может, не надо было рыбу бродячей называть? Так бы в том первом здании на Коммунальной и остались?
– Ну да: «как вы лодку назовете, так она и поплывет». Но никто же не знал, что так получится. Мы за основу брали питерскую «Бродячую собаку» — знаменитое арт-кафе начала ХХ столетия — один из центров культурной жизни Серебряного века, где все это, собственно, и происходило. А у нас получилось нечто среднее: бродячая, но рыба, а не собака, и не кафе, а магазин. Теперь вот ближе к арт-кафе устроились. Сюда примерно те же люди ходят, что и к нам, та же творческая тусовка. Тут есть сцена, аппаратура, столики. Мне этот симбиоз понравился. К чему-то такому мы и стремились. Так что пока «Рыба» прибрела сюда. А что из всего этого получится и будет ли проект жить дальше, время покажет.
поддержать проект
Подпишитесь на «Русскую Планету» в Яндекс.Новостях
Яндекс.Новости
